Просто умереть и сложно посчитать...

Рекомендации, протоколы, методологии подсчета, статистика… При сборе информации для составления единой картины могут быть ошибки во все стороны.

«Сгорела» за месяц…

21 июня печальная новость пришла из Екатеринбурга, где в больнице скончалась 68-летняя жительница Талицкого района с лабораторно подтвержденным диагнозом COVID-19. Напомним, что женщину с подозрением на пневмонию увезли в Ирбит, и оттуда ее госпитализировали в реанимацию больницы Екатеринбурга. На ИВЛ, в коме пациентка находилась 21 день. В минувшее воскресенье врачи констатировали смерть. По словам родных, многие близкие и знакомые люди, знающие о диагнозе, на похоронах боялись подходить близко к телу, а некоторые вообще не пришли. Даже священник на отпевании держал дистанцию и не прикасался к умершей. С начала первых признаков проявления коронавируса и смерти женщины прошел всего месяц!

От реального – к официальному

Тем не менее, официально первая смерть от коронавируса в Талицком ГО не подтверждается. И она, похоже, даже не попала в областную официальную статистику. На прошлой неделе департамент информполитики на своем официальном сайте опубликовал интервью с Юлией Игумновой, специалистом-патологоанатом регионального Минздрава, начальником Свердловского областного патологоанатомического бюро. Таким образом, впервые в Свердловской области были предоставлены статистические данные по погибшим от коронавируса в регионе.

Юлия Игумнова отметила, что у половины умерших в возрасте до 70 лет были такие тяжелые фоновые заболевания, как ожирение, сахарный диабет, бронхиальная астма. У этих пациентов коронавирусная, как и любая другая инфекция — основное заболевание — протекает тяжелее и чаще приводит к смерти. Количество мужчин и женщин примерно одинаковое. И наличие коморбидных (других тяжелых — ред.) заболеваний — у 60% всех умерших.

Эксперт добавила, что при подозрении на коронавирус и другие инфекционные заболевания патологоанатомическое вскрытие — обязательно, и его отмена не допускается ни по религиозным соображениям, ни по завещанию или волеизъявлению самого человека или по желанию родственников. Она также обратила внимание, что медики четко разделяют смерть от коронавируса и смерть с коронавирусом: «Если умер человек, у которого была диагностирована коронавирусная инфекция, это не обязательно означает, что смерть наступила именно от этой инфекции».

Как правильно определить, стал ли COVID-19 причиной смерти? Отвечая на этот вопрос, Юлия Игумнова обозначила несколько вариантов. Первый: коморбидной патологии у человека нет, он до заражения коронавирусом был относительно здоров. Или коморбидные заболевания есть, но они не настолько тяжёлые, чтобы стать первоначальной причиной смерти. При этом у него все симптомы заболевания коронавирусом, положительный ПЦР, и при вскрытии выявлены соответствующие морфологические изменения. COVID-19 расценивается как основное заболевание и первоначальная причина смерти. Другая ситуация. Есть какие-то тяжелые острые или декомпенсированные хронические заболевания: злокачественные опухоли, туберкулез, хирургическая острая катастрофа. При этом есть положительный результат ПЦР, но клиника коронавирусной инфекции была не очень тяжелой, да и морфологически мы видим очаговые изменения, а не тотальное поражение легких. В этой ситуации коронавирусная инфекция считается сочетанным, иногда – конкурирующим заболеванием. На первое место выходит одно из вышеперечисленных тяжелых заболеваний, а COVID-19 заносится в свидетельство о смерти в строку II — другие важные заболевания. Такой случай в статистику летальных исходов от коронавируса не попадает. Это как раз случай смерти с коронавирусом. И третий вариант. Есть другое тяжелое заболевание, нет клинических проявлений коронавирусной инфекции — ни температуры, ни кашля, ни одышки, не выявлены морфологические изменения при проведении вскрытия, но есть положительный результат ПЦР. Это «вирусоносительство», в диагнозе мы отражаем его в рубрике тех самых сопутствующих, незначимых для летального исхода заболеваний. Ведь наличие в организме вируса – еще не значит болезнь.

Эксперт пояснила, что без результата посмертного анализа ПЦР и гистологического исследования установить причину невозможно, поэтому подготовка заключений о смерти пациентов, имеющих в своем диагнозе подтвержденную коронавирусную инфекцию COVID-19 или даже подозрение на нее, может занимать до 30 дней. Такое количество дней на подготовку документа отведено законодательно. Родственникам умершего выдается медицинское свидетельство о смерти, а уже после завершения всех исследований оформляется окончательный документ. Только после этого случай считается законченным и попадает в статистику.

«Младше 30 лет умерших нет. Около половины, 48%, — люди старше 70 лет, а старше 80 лет — 30% умерших…» — специалист-патологоанатом регионального Минздрава, начальник Свердловского областного патологоанатомического бюро Юлия Игумнова предоставила статистику по погибшим от коронавируса в Свердловской области.

Разбег по цифрам

В целом по стране эксперты запутались со статистикой. На прошлой неделе ажиотаж вызвал отчет Росстата по умершим в России. Помимо общего количества смертей, ведомство опубликовало подробные данные о числе умерших с диагностированным коронавирусом за апрель. Оно превысило данные оперативного штаба более чем в два раза: по данным Росстата, в апреле было зафиксировано 2712 умерших с COVID-19, а оперштаб сообщал о 1162 погибших, пишет «Новая газета».

В большинстве регионов число смертей с коронавирусом было скорректировано в большую сторону. В среднем оперативные данные отстают от данных Росстата в полтора-два раза, однако есть и более сильные различия: например, в Москве число умерших с COVID-19 после пересчета выросло в два с половиной раза, в Петербурге — более чем в 10 раз: с 29 до 323 человек. В Московской, Смоленской и Тверской областях этот показатель увеличился в четыре раза.

Несмотря на это, почти в каждом третьем регионе число умерших с ковидом сократилось или вовсе «обнулилось». Например, по данным оперштаба Ингушетии на 30 апреля, в республике было зафиксировано 20 смертей с COVID-19, тогда как Росстат отчитался об 11 погибших. Оперштаб Орловской области сообщал о пяти умерших за апрель, однако ни одна из этих смертей в данные Росстата не попала. Всего «воскресли» 80 человек в 25 регионах.

После того, как федеральные СМИ подхватили тему и написали о том, что выходит несостыковочка по статистике, руководитель Федеральной службы государственной статистики Павел Малков поспешил дать интервью и пояснить, почему так выходит с подсчетом смертей, а данные Росстата и оперативного штаба различаются в несколько раз. Оказалось, все намного проще: это происходит из-за разных методик подсчета.

«Безусловно, там [в оперативном штабе] самые актуальные данные по заболеваемости, а также оперативные данные по смертности, которые вручную заносятся в эту систему», — цитирует Малкова РБК. Он отметил, что пандемия помогла выявить несовершенство схемы сбора данных по этому показателю. По словам Малкова, на различия в данных повлияли два фактора: на момент регистрации смерти пациента еще может не быть окончательного медицинского свидетельства, также, в некоторых городах не обязательно регистрировать смерть в ЗАГСе для похорон. Штаб публикует оперативные данные, а Росстат получает сведения из реестра ЗАГС, откуда забирает первичные медицинские свидетельства о смерти. И с большей долей вероятности, это может повлиять на определение начала второй волны коронавируса.

Вот так патологоанатомы разбираются с установлением причин смерти, а оперштаб и Росстат со статистическими данными. Рекомендации, протоколы, методологии подсчета, статистика… И так формируется реальная картина с учетом смертности от коронавируса. Кто должен сказать, сколько человек умерло? Врач, установивший факт смерти и подозревающий коронавирус? Или ЗАГС, который выдал свидетельство о смерти? Или патологоанатом, который произвел вскрытие? У каждого вполне могут быть разные цифры. А при сборе информации для составления единой картины могут быть ошибки во все стороны. Поэтому вполне допустимо, что реальных масштабов эпидемии мы так и не узнаем. По крайней мере, в пределах статистической погрешности…

В Свердловской области на 24 июня за сутки подтвержден 181 случай коронавирусной инфекции. Всего в регионе подтверждено 11492 случая COVID-19. Зафиксировано еще четыре смерти от коронавируса. Всего умерли 79 пациентов в Красноуфимске, Богдановиче, Екатеринбурге, Ревде, Нижнем Тагиле, Верхней Пышме, Североуральске, Камышлове, Асбесте, Нижней Салде, Лесном, Сысерти, Каменске-Уральском. 124 пациента находятся в тяжелом состоянии, 46 из них подключены к аппаратам искусственной вентиляции легких.

Рекомендовано не болеть.

Минздрав рекомендовал не включать в статистику больных COVID-19 без жалоб, сообщает РБК.

Ведомство считает, что в статистику не должны попадать люди с выявленным COVID-19, у которых нет жалоб.

«В случае выявления вируса при отсутствии жалоб, объективной и дополнительной информации данное состояние следует расценивать как носительство вируса и кодировать рубрикой Z22.8», — говорится в документе.

Эта рубрика означает диагноз «Носительство возбудителя COVID-19». Диагноз «COVID-19, положительный результат теста на вирус» в рекомендациях ведомства указан под рубрикой U07.1.

Даже страшно представить, если эти рекомендации стали причиной такого резкого снижения числа заболевших коронавирусом…

По информации Талицкого отдела Управления Роспотребнадзора по Свердловской области на 23.06.2020 года в Талицком ГО зарегистрировано 39 человек с лабораторно подтвержденным диагнозом COVID-19. Прирост заболеваемости за неделю составил 5,5 %, за последние сутки -0%. Под медицинским наблюдением находятся 18 человек.